Нишевание рынка: будем ли мы платить налог на обувь?

Как водится, многочисленные эксперты порассуждали над очередным перлом этого ведомства, и тема, что называется, перестала быть актуальной для общественности. Но на самом деле вопрос представляется более серьезным. Впрочем, судите сами.

В марте 2019 года премьер Дмитрий Медведев заявил, что в России ближайшие шесть лет налоги меняться не будут. Но уже в апреле российский Минфин внес в Госдуму законопроект о дополнении Налогового кодекса пятью новыми главами (читай — налогами). Говорят, их изначально должно было быть больше, но раз премьер сказал…

Да и названы они не налогами, а изящно «неналоговыми платежами». Вот этот законопроект и призван придать им статус новых налогов, обязательных и неотвратимых. Ими должны стать сбор с пользователей автодорог и операторов связи, экологический и гостиничный сбор и, наконец, утилизационный. И это самое интересное, так как он и имеет самое непосредственное отношение к этой самой обуви.

Власти объясняли свою инициативу тем, что это новая форма контроля за крупнейшими плательщиками, за схемами ухода от уплаты налогов и т. д. Я, конечно, не специалист, но, думаю, со мной многие согласятся в том, что вводить новые налоги для контроля налогоплательщиков — довольно оригинальное объяснение. Но у российского Минфина всегда своя позиция, и простым людям ее вряд ли понять. Хотя еще со школы многим известно, что есть прямая связь между фискальной нагрузкой и экономическим развитием.

А обувь здесь вот при чем: впервые об утилизационном сборе как новом виде налога заговорили в 2017 году. Речь шла именно об «обувном сборе». Его инициаторы посчитали, что 80 процентов российского рынка — дешевая китайская синтетика на один сезон, мол, люди ее выкидывают, природу засоряют. Но прежде чем вводить новую подать, в правительстве посчитали, что надо создать и соответствующую систему маркировки товара.

Иными словами, поставить на учет каждого участника рынка и заставить за это платить. Но как-то не очень верится, что эти меры направлены на защиту отечественного производителя той же обуви, которая теперь станет еще дороже. Тот же Росстат подтвердил, что у трети домохозяйств нет денег даже на недорогую обувку. Хотя ведомство косвенно показало, что две трети еще могут ее покупать, — значит, можно и цены поднять.

Впрочем, обувь может быть только началом. Как-то не верится, что без внимания наших эффективных финансистов может остаться тот факт, что еще много продается и одежды, и белья сомнительного производства, но дешевого и пока еще доступного. Да и на старом транспорте ездить больше трех лет может кому-то показаться недопустимым. Или недорогой импортной бытовой техникой, которая тоже некачественная и ломается, пользоваться запретят. Да мало ли сфер, нуждающихся в дополнительном госрегулировании. Очень «цивилизованные» меры защиты отечественного рынка вместо целевых дотаций, что и говорить.

Нет, конечно, выгодополучатель, как всегда, найдется, ведь у нас практически любая подобная инициатива как минимум приводит к появлению новых миллиардеров или подъему в рейтинге Forbes старых. Вот и сейчас оператором по маркировке товаров, с которых будет платиться утилизационный налог, назначены структуры миллиардера, попавшего под западные санкции.

А за эту маркировку будут уплачены торговцами и производителями, наверное, не десятки миллиардов, а гораздо больше. Много примеров, когда госструктуры создают, так сказать, бизнес для своих, формируют для них на рынке высокодоходные ниши и финансовые потоки. Так было с камерами видеофиксации, системой «Платон», автострахованием, мусорными операторами и многим другим.

Возможно, со временем эти проекты принесут пользу и государству и людям, дадут возможность нарастить темпы экономического роста. Но пока все это напоминает деятельность по созданию все новых механизмов относительно честного отъема денег у населения.

А вы как считаете?

Читайте также: Денег нет, но вы – работайте: о внутренней политике России.