"Премьера" - 35! Народная артистка Раиса Гончарова: «Не могу без России»

Уроженка Саратовской области, более полувека Раиса Ильинична живёт на Кубани. Она всем сердцем приняла кубанские традиции, научилась петь казачьи песни. 25 лет она прослужила в Кубанском казачьем хоре, её узнаваемый, богатый тембром и душой голос знают на всех континентах нашей планеты. Четверть века певица работает в «Премьере», всю себя она отдаёт творчеству, любимым зрителям и коллегам.

Год 35-летия «Премьеры» для Русского вокально-хореографического ансамбля «Родник» оказался непростым. Ансамбль потерял первого (и единственного!) директора и балетмейстера – заслуженного артиста Краснодарского края Александра Какунько. Недавно коллектив побывал на родине Александра Григорьевича в станице Старощербиновской. Принимали «Родник» сердечно – как умеют принимать самых дорогих гостей русские люди. Для коллектива же исполнение в Старощербиновской юбилейного концерта Раисы Гончаровой «Пою и сердцем, и душой» – это и дань уважения человеку, который стоял у истоков ансамбля до недавнего времени, и низкий поклон земле, которая его растила.

Под занавес концертного сезона мы говорили с Раисой Ильиничной о главном. О «Роднике». О людях. И о России.

- Раиса Ильинична, история вашего появления в «Премьере» в общих чертах известна. А в деталях? Чья была идея обратиться к Леонарду Гатову? Кто разделил с вами решение – создать свой коллектив?

В 1998 году, ещё работая в Кубанском казачьем хоре, я оформляла пенсию. Виктор Гаврилович предложил мне: не уходи насовсем, бери баянистов, создавай ансамбль. Мол, хуторов на Кубани много. Мы с Александром Григорьевичем решили – будем организовывать группу. С нами были баянист Владимир Рудой, второй баянист Александр Малышко, контрабасист Павел Федоренко. Из поющих – я, тенор Лёша Коваленко и девочка сопрано. И танцевальная пара: Александр Какунько и Лена Баптиданова.

Всё вроде бы складывалось. Но оставалась какая-то неловкость. И тогда Александр Григорьевич говорит: «Пойдём сходим к Гатову». Пошли. Когда мы сюда пришли, Леонард Григорьевич сказал: «Рая, мне нужна фольклорная тема. До вас в «Премьере» был народный инструментальный ансамбль «Яблочко», который продержался пять лет. Хочу, чтобы вы остались надолго. На вас я надеюсь». Это было его напутствие нам.
Ещё он сказал: «Вам надо набрать танцевальную группу». И тут у нас появилась группа – четыре пары балетных, они только что приехали из Китая. Они называли себя «Мазуры». Очень хорошие ребята.

- Как бы вы определили эстетику коллектива? Чем «Родник» занимался в первые годы в «Премьере»?

- Мы тогда плотно занимались фольклором. В первые годы мы очень много ездили. Гастроли организовывал Какунько. Почти всё лето проводили на побережье.
Со временем начала меняться программа: стали петь эстрадные, авторские песни. А сейчас снова все возвращаются к фольклору. Появилась театральная тема, появился джаз. И я этому очень рада. Это же здорово – и фольклор, и джаз! Главное, что ребятам это нравится.

- Теперь о самом дорогом. Артисты… Что вы можете сказать о коллективе? Когда я смотрю, как вы общаетесь с труппой, у меня возникает ощущение, что вы каждым человеком очень дорожите. Что это самое ценное, что вы имеете…

- Так и есть. Но – всякое бывает (улыбается). По творческим вопросам, случается, спорим. У нас очень дружный коллектив. Порой кажется, что у каждого даже какое-то сверхуважение к каждому. Кляузничать, подзуживать – такого у нас нет. У нас всё честно и открыто.

- Ваши правые руки – кто?

Не зря же мы дали звание «Заслуженный артист Краснодарского края» чете Шулекиных – Олегу и Виктории. Очень стабильные люди, надёжные, прекрасные музыканты. Понимают всё, как я понимаю. В них есть какая-то особая спокойная энергетика, которая сплачивает коллектив. Все за ними тянутся. В оркестре, конечно, это Володя, Владимир Алексеевич Рудой, заслуженный работник культуры Краснодарского края. В балете – Александр Григорьевич Какунько. Был… У нас танцуют замечательные ребята: преданные делу, трудолюбивые, артистичные. Профессионалы с большой буквы. Будем искать для них балетмейстера, хотя, конечно, Александра Григорьевича не заменишь. А директора коллектива (Какунько был ещё и директором) у нас не будет. Так мы решили.
Не задумывались ли вы, если бы тогда в Саратове, в швейном училище, в ансамбле «Саратовские гармоники» вас не приметила хормейстер Валентина Мамай и не привезла бы вас на Кубань, что бы вы сейчас делали?
Я очень благодарна Валентине Мамай. Всю жизнь. Она много со мной занималась, учила петь. Если бы она не случилась на моём пути, я, наверное, строчила бы на машинке на швейной фабрике…

- Вы состоявшаяся творческая личность, лидер, народная артистка России, у вас свой коллектив… А что сказала бы мама, если бы увидела вас сегодня? То же, что и полвека назад, когда вы пришли в Кубанский казачий хор? Изменила бы она своё мнение о вашей профессии? Когда-то она сказала вам, артистке прославленного Кубанского казачьего хора: «Ты поёшь? Ну а работаешь-то ты где?»

- Нет, не изменила бы. Мама прожила 93 года. Ни отец, ни мать не понимали моего выбора – хотя у нас были пластинки и Людмилы Зыкиной, и Ольги Воронец. Я каждый год приезжала к родителям, они спрашивали меня: «Ну ты всё поёшь?» А я отвечала: «Да, пою»…

- Вы научились сдерживать слёзы, когда на государственных праздниках во время поднятия флага исполняете гимн?

- Не научилась. До сих пор плачу. Родина для меня всё. Не передать, как я люблю свою страну. Хотя не раз предлагали уехать. Не могу без России.

- Продолжите фразу. «Премьера» - это…

- Дом. Где живут люди, которые мне дороги.

Беседовала Нелли Тен-Ковина