Сегодня самый что ни на есть особый повод вспомнить пионерское детство. 19 мая — день рождения пионерской организации имени В. И. Ленина. А попросту День пионерии!
Когда-то этот весенний день был всесоюзным и торжественным праздником, особенным для тысяч мальчишек и девчонок. Сейчас другое время, другие кумиры. Где-то возрождают это детское движение: новые тимуровцы, новые галстуки, новые «Зарницы».
Но все это происходит как-то точечно, я бы даже сказала «для галочки», немасштабно.
Современные дети чутко улавливают фальшь, и ко всем пафосным призывам взрослых относятся прохладно.
Иные спросят: а что вы хотели на голом-то энтузиазме, когда о воспитании личности в школе вспоминают уже на последнем издыхании, выкарабкавшись из кипы документов, отчетов и прочих бумажек про проделанную работу. Может быть, и раньше так было? Но, наверное, все же не так.
Многие говорят, что человек так устроен, что помнит только хорошее. Мозг защищается от плохой информации. Возможно, поэтому большинство из нас вспоминают прошлое со знаком плюс. Спросите дедушек и бабушек, у многих из них — детство не сахар, но о нем они вспоминают с большой теплотой.
У каждого из нас своя ностальгия. Мы все относимся по-разному к своим воспоминаниям. Если рассматривать с медицинской точки зрения, ностальгия в большом количестве даже опасна. Уход в прошлое — это боязнь жизни настоящей. И, тем не менее, сегодняшний день заставил вспомнить все, что связано с пионерией.
Да, конечно, наверняка были перегибы с идеологией. Но чтобы они как-то травмировали, а тем более подавляли в тебе личность, такого не было.
Да, ходили в школу в одинаковых платьях и костюмах, но воротнички пришивали на свой вкус. Заставляли заучивать подвиги пионеров-героев, так это только на пользу — развивали память. Самое ненавистное — изнурительное хождение строем. Порой, готовясь к конкурсу «Песни и строя», нас муштровали по несколько часов, немногие могли выдержать. Но и здесь можно найти плюсы: закалялся характер, выдержка.
Первое, что вспоминает любой, кто был пионером — это как, когда, в какую очередь его приняли в эту организацию. Самых-самых принимали 22 апреля — в день рождения Ленина, остальных — 19 мая.
Торжественность момента передать невозможно. Мы тогда всерьез понимали значение слова «клятва». И клятва пионера для нас, тогдашних девяти-десятилетних, не была пустым звуком. Галстук — предмет гордости. И не дай Бог прийти в школу без него, сразу станешь предметом обсуждений на заседании «пионерского звена» или еще хуже — отряда.
«Пионерское звено» — помните? — в него входили семь-десять человек, был звеньевой. У каждого звена — свои обязанности в классе-отряде. Например, следить за успеваемостью и «подтягивать» отстающих у одного, заниматься оформлением стенгазеты у другого, кто-то писал «Молнии», другие — отвечали за «живой уголок» в классе. Каждый был при деле. Детали забываются, но прекрасно помню, как я, староста класса и звеньевая по совместительству звена, который отвечал за успеваемость, занималась после уроков с одним разгильдяем.
Я свято верила в свою полезность и нужность. А сколько было радости, когда этот отстающий вдруг получал хорошую оценку.
Помню, как после уроков оставались оформлять «Альбом пионерских дел отряда». Обязательно класс-отряд имел свое название, песню, речевку… Все это старательно вписывалось в альбом, что-то рисовали, вклеивали картинки. Жизнь буквально кипела.
Несколько раз в год в школе-дружине проходили большие мероприятия, посвященные тому или иному событию. Прекрасно помню наше выступление на ноябрьские праздники. Мы инсценировали песню «Эх, тачанка-ростовчанка…». И самое интересное — делали это все сами, без помощи родителей или, как это сейчас принято, родительского комитета или денег, собранных на «нужды класса».
Удивительно, но дети тогда были очень самостоятельными, сами принимали решения. Советовались, конечно, с учителями, но чаще они только ставили задачу и принимали уже наш готовый продукт.
Разве сейчас такое возможно?
На мероприятии, посвященному пионерам-героям в годы войны, главной моей задачей стало прочитать без запинки длинное стихотворение, что легко, и самое главное — не заплакать. Я к этому готовила себя несколько дней подряд, но на генеральной репетиции нервы сдали: печально-героическая музыка, рассказ учителя про зверства фашистов под фрагменты фильма на диапроекторе сделали свое дело… Но стихотворение я все же рассказала.
А какие песни пели! «Взвейтесь кострами, синие ночи», «Песня о Щорсе» (очень часто инсценировали), «О юном барабанщике», «Там вдали за рекой», «Крейсер «Аврора», «Как хорошо в стране советской жить»…
Еще помню хор. Все мое пионерское детство прошло в братской стране Монголии, в небольшом городе Эрдэнэте. Всего десять-двенадцать тысяч советских рабочих и служащих, две советские школы, два детских сада. Позже мои родители говорили: пока в Союзе строили коммунизм, он в этом небольшом городке уже тогда наступил. Работать туда приезжали исключительно проверенные и правильные специалисты. Но это совсем другая история.
Так вот про хор. В школу учителем музыки откомандировали учительницу из Ленинградской музыкальной консерватории. Урок музыки для нас, школяров, которые раньше только орали под баян (сейчас я уже понимаю — всегда подвыпившего учителя), стали чем-то ужасным. Мы изучали музыкальные инструменты, прослушав фрагменты классических произведений, должны были сказать, какие струнные, ударные и другие инструменты играют. Пересказывали жизнь и творчество советских композиторов. И четверка по музыке, поверьте, была очень хорошей отметкой.
Так вот эта учительница поставила себе задачу организовать сводный школьный хор. Устроила настоящее прослушивание: мы простукивали и прохлопывали мелодии, последнее испытание — спеть фрагмент песни с особенно высокими нотами. Я прошла все испытания и заняла почетный предпоследний ряд в хоре, где стояли дети, поющие вторым голосом. Нужно сказать, учитель добилась потрясающих результатов. Мы пели не хуже, чем знаменитый детский хор Всесоюзного радио СССР. Нас приглашали на самые помпезные партийные мероприятия. Помню прекрасные, даже величественные залы местного Дворца культуры.
И все бесконечные репетиции, даже слезы забывались в тот миг, когда на сцену сыпались цветы, зал вставал, аплодисменты заглушали все на свете, а мы пели на «бис». Гордость за себя, учителя, страну зашкаливали.
Ну как же не вспомнить пионерские лагеря! Подъем под звуки горна, песни у костра, танцы на пионерском расстоянии, купание в бассейне — всегда радость, ловля кузнечиков, кружки — много кружков, любых, просто о-о-о-очень много, опять же — линейки, поднятие флага, девизы, песни, пионер-газета — это то, что первое пришло в голову. А королевская ночь! Паста «Мойдодыр» или «Жемчужная» вызывали аллергию. А коллективные походы в туалет ночью… Практически всегда после этого «случались приключения», требующие объяснения воспитателю и директору лагеря. Дежурство по лагерю — все на тихом часу, а ты счастлив от своей значимости и ответственности.
Ну и, конечно, «Зарница»! Сейчас таких «Зарниц» точно нет. Помню, мы пробирались по лесу через бурелом (рельеф Монголии — это так сказать отголоски тайги), комары размером с пчел, но никто не обращал внимания на поцарапанные коленки и руки: впереди штаб противника, задача — забрать секретный пакет и флаг.
Потом как-то внезапно встречался другой отряд (зеленых) и подло срывал с нас (красных) погоны — это значит, ты убит. Обидно до слез, но погоны уже не пришьешь! А потом настоящие военные всем давали стрелять из настоящего автомата.
Понимаю, что чем дальше пишу, тем больше воспоминаний всплывает в памяти.
И хочется пожалеть своих детей — как скучно они живут!!!
Инна Мочалова
Фото: anti-troll.ru
